По мотивам фильма «Батя»: жители вспоминают детство в девяностых
Недавно в прокат вышел фильм «Батя», где главный герой едет к своему отцу, суровому мужику. Эта картина, начиненная узнаваемыми ситуациями, всколыхнула память зрителей, детство которых пришлось на 1990-е годы. Своими воспоминаниями с «РИАМО в Балашихе» поделились местные жители.
Нынешние жены против бывших 3: «Она хотела смерти моему ребенку!»>>
Мария, 30 лет:
В детстве я много времени проводила с дедом. А он был интеллигентом – профессор института, почетный житель города с огромным количеством грамот, дипломов и благодарственных писем. Но была у деда одна странность – он любил ездить на электричке зайцем. Говорил, что вся страна так делает, а он, хоть и профессор, хочет быть наравне со своим народом.
И вот мы с дедом едем на дачу на электричке. В руках – рассада.
Дед меня заранее шепотом подговорил: «Если контролеры зайдут, я притворюсь спящим, а ты скажи, что дедушку будить нельзя – у него инфаркт случится».
Представляете, это всегда прокатывало! Сидит милая девчушка и объясняет тоненьким голоском суровым контролерам, что билетики-то есть, но они у дедушки в кармане.
Но однажды все пошло не по плану. Контролер не сдавался и требовал, чтобы я разбудила дедушку. Я пререкалась как могла, но в итоге пришлось «будить». Трогаю за плечо «спящего» деда, он неохотно открывает глаза. Контролер требует билеты, а дед как начинает орать: «Христа ради, не высаживайте! У меня внучка, у меня рассада!». Контролер настаивает, а дед продолжает: «Христа ради, люди добрые!». И трясет своей рассадой перед носом контролера.
Нас пожалели и не высадили. Но после я закатила маме истерику и наотрез отказалась ездить с дедом на электричке, так как он и не планировал менять свой принцип. А я до сих пор не понимаю, почему. Мы не были бедными, деньги на электричку у нас уж точно были. Жаль, что дед умер, когда я была еще маленькая, а то обязательно бы докопалась до истины.
Байки из электричек 2: «Мужик испортил воздух, а свалил все на меня!»>>
Дмитрий, 35 лет:
Самое яркое воспоминание из девяностых – это как мы с мамой ходили на рынок за обновками. О, боги! Зима, мороз, а ты стоишь на картонке в носочках и ждешь, пока продавец сбегает куда-то, типа на склад, принесет размер побольше.
Однажды стою в трусах за шторой-простыней, трясусь. А мама через весь рынок орет продавцу: «Зинка! Если у тебя есть трусы на полненьких мальчишек, тоже принеси!». Я аж красными пятнами покрываюсь. И про себя молюсь, чтобы в этот момент мимо одноклассники не проходили, а то потом загнобят. Это не рынок был, а школа жизни какая-то!
Блошиный рынок в Балашихе: грампластинки и царица Нефертити>>
Ирина, 29 лет:
В лихие девяностые наша семья была зажиточной. Отец открыл продуктовый магазинчик во дворе и так гордился этим, что нам с братом разрешалось таскать из него все что захотим. Никто никакого учета не вел, а потому мы часто вваливались туда с толпой друзей – распихивали по карманам жвачки Turbo, Love is, Boomer, а самые предприимчивые даже забирали упаковку масла Rama.
Магазин наш быстро разорился, у отца совсем не было предпринимательской жилки. И мы стали обычной среднестатистической семьей.
Ручка, которую грыз Путин, мертвые мухи и одежда бывших: что интересного продают в сети>>
Геннадий, 35 лет:
Я все детство донашивал обувь за братом, который был старше меня на пять лет. Понимаете, да? У меня, к примеру, 25-й размер ноги, а у брата 33-й…
И вот мама надевает на меня парадные туфли, а они как ласты! И тогда она один носок, другой, третий нацепит – чтобы обувь хоть мало-мальски держалась, не слетала. Еще и причитает: «Разнашивать будешь!».
И я такой дурачок – гордый хожу, друзьям рассказываю, что мне важную задачу доверили – туфли разносить. Ага, разносить!
Потом спросил маму, зачем она надо мной так издевалась. Она рассмеялась и рассказала. Старший брат носил обувь отца, только у первого 36-й размер, а у второго 43-й. Соответственно, я за братом тоже донашивал. А чтобы нам не было обидно, что мы оба в обносках ходим, родители и придумали говорить, что мы обувь разнашиваем, будто она новая.
Гонка за успехом: как родители перегружают детей занятиями из‑за амбиций>>
Николай, 37 лет:
«Батю» я посмотрел. И не знал, то ли смеяться, то ли плакать – будто с меня списан весь сценарий. Только у меня еще похлеще было, чем у главного героя фильма, так как дед мой тоже был суровым русским мужиком.
Ездили к деду каждые выходные, обязательно. А у него – хозяйство.
Постоянно свежина: зарубят скотину, разделают ее тут же, и бабушка с мамой варят мясо еще теплое.
Лет до шести меня к этому процессу не допускали. Отец тащил меня во двор, а мама вырывала из рук и отправляла обратно в дом.
Когда я был в первом классе, батя сказал, что без вариантов – буду помогать мужикам. Мама все равно рядом была. Помню, накидывала на меня свой халат – чтобы я кровопролития не видел. А во втором классе и дед подключился: «Восемь лет мужику, а он под мамкиной юбкой прячется!».
Никогда не забуду свой «первый раз»: свинью зарезали на моих глазах, а мне приказано было держать таз, в который сливается кровь. Рвало меня потом весь день. А для отца и деда – забава. Дед эту историю до самой смерти всем рассказывал.
Выжить любой ценой: сможешь ли ты обойтись без мяса?>>
Ольга, 43 года:
Мы с братом уже были взрослыми, по крайней мере, уж точно понимали, что творим. Но в нашем доме появилось то, от чего мы удержаться никак не могли: шоколадные конфеты с миндалем на верхушке.
О! Это были очень дефицитные конфеты – их привозили издалека и всегда хранили на особый случай. Причем под особым случаем подразумевался не день рождения или Новый год, а приезд важных гостей. А то конфеты могли и вовсе унести «в благодарность» какому-нибудь солидному дяденьке.
Мы облизывались на эти конфеты месяц, если не больше. Когда все уходили из дома, доставали заветную блестящую коробочку… Мне тогда казалось, что нет ничего прекраснее на всем белом свете! Храбрости не хватало – смотрели, трогали и убирали коробку на место.
Но однажды мы с братом не выдержали – буквально у каждой конфетки съели верхушку, то есть орешек. А потом запаковали коробку так, чтобы взрослые не догадались.
Через какое-то время родители заявили, что к нам в гости придут очень важные люди – папин начальник с женой. Мы с братом, конечно, не поняли, в чем их «важность», но папа гладил себя по усам, подмигивал и повторял: «Заживем скоро, ох, заживем!».
Накрыли стол, достали коробку конфет. Мы с братом сидим синие от страха. Он подговаривает меня просто промолчать – и будь что будет. Но моя нервная система была слабее, я начала плакать, прибежала к отцу и выдала все как на духу. А мама уже дверь открывает, гости в прихожей…
У отца паника на лице. Он рвет коробку и начинает запихивать себе в рот одну конфетку за другой. Мы с братом глаза выпучили, а папа рукой показывает: «Помогайте!». Так мы втроем за 30 секунд умяли все конфеты, а коробку запихнули в сервант.
Отец умер семь лет назад. Мы с ним часто смеялись над этой историей, а именно над тем, какой странный выход придумал: не тихо спрятать коробку в шкаф, а срочно все съесть. И, конечно, до самого конца жизни папа удивлялся тому, в каком мире мы теперь живем. Хочешь конфеты с орешками? С цукатами? Да хоть с сосновыми шишками? Лопай – никакого дефицита!